Научная дипломатия Эфиопии: цели, барьеры и перспективы

Интерес, проявляемый все большим числом международных игроков к Африканскому континенту, в последние годы превратился в один из ключевых драйверов научной и экспертной повестки. Сегодня предметом исследования становятся самые различные сферы жизни африканских обществ и направления проводимой местными правительствами политики. Хотя, как это нередко бывает, основная ниша отводится проблемам политического, экономического и военного характера, гуманитарная, научная и культурная сферы постепенно получают дополнительное освещение в рамках зарубежной и российской науки. Структурного анализа и изучения на примерах отдельных кейсов заслуживает и научная дипломатия африканских стран как относительно новый феномен, но вместе с тем представляющая собой перспективный инструмент углубления международных связей и преодоления разрыва в развитии.

Теоретическое измерение научной дипломатии

Эволюция подходов к изучению теории международных отношений во второй половине XX в. привела к постепенному отказу от утвердившейся ранее «прямолинейной», то есть опирающейся на силовые и экономические механизмы, модели понимания взаимодействия государственных акторов. В этом смысле принципиальным нововведением стала концепция «мягкой силы» (soft power), предложенная американским исследователем Дж. Наем в 1990 г. как обозначение такой модели поведения во внешней политике, когда государство добивается формирования благоприятного имиджа и образа в глазах того или иного настоящего или потенциального партнера для продвижения своих интересов путем укрепления собственной привлекательности. Впоследствии именно в рамках подхода, предложенного Дж. Наем, были выделены различные инструменты «мягкой силы», включая общественную дипломатию и ее составную часть — дипломатию научную. Согласно, пожалуй, наиболее емкой дефиниции, последнюю следует рассматривать как способность науки выполнять роль «мягкой силы» во внешней политике.

Вместе с тем подобное определение обходит вниманием возможные вариации в целях и практиках научной дипломатии, получившие структурное объяснение со стороны Американской ассоциации содействия развитию науки (American Association for the Advancement of Science) и Лондонскому королевскому обществу по развитию знаний о природе (The Royal Society of London for the Improvement of Natural Knowledge). Так, в докладе, опубликованном в 2010 г., было выделено три направления научной дипломатии: 1) Наука в дипломатии — иными словами, информационно-аналитическое сопровождение деятельности госорганов по формированию и реализации внешней политики; 2) Наука для дипломатии — научное сотрудничество, осуществляемое для укрепления двусторонних контактов; 3) Дипломатия для науки, подразумевающая привлечение дипломатического инструментария для достижения научных целей. В целом, подобная классификация представляется удачной аналитической рамкой с точки зрения понимания целей, принципов и методов осуществления научной дипломатии для каждого конкретного кейса.

Научная дипломатия в Африке

По оценкам за 2018 г., Африка все еще остается мировым «аутсайдером» по показателям научной активности: в отчетный год доля африканских исследователей в мировом научном сообществе составила лишь скромные 2,3%, а вклад в фонд научных публикаций оказался и того меньше — 2%. Таким образом, для государств Африканского континента в целом и Африки южнее Сахары в частности продуцирование знаний и экспертизы остается сложной задачей, что вместе с тем отнюдь не снижает интерес правительств и научных сообществ региона к данному направлению: отмечается, что более 90% африканских государств рассматривают научную дипломатию как крайне значимое направление. Чем же мотивирована столь распространенная позиция?

Анализируя феномен научной дипломатии в Африке, необходимо понимать, что в подавляющем числе кейсов речь идет о формуле «дипломатия для науки»: многочисленность и острота проблем в сфере развития — будь то сельское хозяйство, медицина или энергетика — обуславливают практический интерес к научным достижениям как средству решения наиболее актуальных проблем общества и государства. В этом смысле существенный вклад в процесс привлечения африканского научного сообщества к прикладной деятельности, включая установление продовольственных стандартов, вносят международные институты, в частности Соглашение по применению санитарных и фитосанитарных мер под эгидой Всемирной торговой организации (ВТО). Созданные в рамках данного соглашения инстанции по выработке стандартов и контролю над качеством, известные как «три сестры» («Three Sisters»), с помощью фонда «Средства развития стандартов торговли» (Standards and Trade Development Facility) участвуют не только в укреплении научного потенциала государств Африки в сфере изучения вопросов продовольственной безопасности и торговли, но и обеспечивают привлечение последних к переговорному процессу по поводу выработки новых продовольственных стандартов.

Научная дипломатия Эфиопии

Само по себе изучение опыта ведения научной дипломатии африканскими государствами представляет немалый интерес как в силу слабой разработанности темы, так и ввиду все более пристального внимания отечественных и зарубежных политиков, ученых и бизнес-сообществ к Африканскому континенту как региону, обладающему пока неосвоенным и не до конца оцененным потенциалом. В свою очередь, выбор эфиопского кейса обусловлен двумя соображениями. Во-первых, именно Эфиопия является бесспорным лидером в Восточной Африке с точки зрения демографического и экономического потенциала. Во-вторых, именно Эфиопия сегодня входит в число государств континента, наиболее активно развивающих отношения с Российской Федерацией, в том числе уже в качестве участницы БРИКС.

Обращаясь к анализу эфиопского опыта научной дипломатии, необходимо отметить ряд базовых предпосылок. Прежде всего одним из ключевых показателей вовлеченности правительства страны в развитие инструментов научной дипломатии следует считать объемы выделяемого финансирования. Так, по оценкам за 2017 г., в среднем в Африке южнее Сахары государства направляли на исследования, посвященные вопросам развития, 0,37% ВВП в год, что почти в восемь раз уступало аналогичным показателям в Северной Африке. Вместе с тем для Эфиопии это значение оказалось и того ниже, всего 0,27% ВВП — меньше, чем у ЮАР (0,83%), Буркина-Фасо (0,61%) и Маврикия (0,37%).

В целом, представляется возможным выделить два направления научной дипломатии Эфиопии: во-первых, в рамках привлечения материально-технической поддержки и экспертизы со стороны международных организаций и, во-вторых, в формате двусторонних контактов с более развитыми в научно-технологической области странами, включая как западных, так и незападных игроков. Являясь членом Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) с момента основания организации в 1957 г., Эфиопия в 2024 г. подписала очередную — пятую — Рамочную программу сотрудничества (The Country Programme Framework) с МАГАТЭ на 2024–2028 гг., устанавливающую следующие приоритетные направления взаимодействия: 1) Здоровье и питание; 2) Продовольствие и сельское хозяйство; 3) Водные ресурсы и окружающая среда; 4) Производство и добыча; 5) Энергетика; 6) Развитие человеческих ресурсов. При этом опыт предыдущих лет сотрудничества позволяет расценивать данное партнерство как практически ориентированное и полезное.

Еще одним примером взаимодействия Эфиопии с международными институтами в целях развития науки следует считать упомянутое ранее Соглашение по применению санитарных и фитосанитарных мер и созданный под его эгидой фонд, который, в частности, в 2018–2023 гг. предоставил различным правительственным ведомствам Эфиопии более 795 тыс. долл. в рамках программы «Улучшение санитарной составляющей и обеспечение экспорта скота и продуктов животного происхождения из Эфиопии» [8]. Несмотря на незначительные в общемировых масштабах объемы такой помощи, ее значение для страны, перманентно сталкивающейся с многочисленными вызовами и барьерами на пути к комплексному развитию, нельзя недооценивать.

Если описанное выше сотрудничество с международными организациями подпадает исключительно под формулу «дипломатия для науки», то в случае двусторонних контактов с государственными акторами научная дипломатия неминуемо служит и соображениям внешнеполитического характера, пусть даже акцент в случае подавляющего большинства африканских стран и делается на привлечение экспертизы и знаний. Еще в 2011 г. правительства Эфиопии и КНР подписали Соглашение о сотрудничестве в сфере науки и технологий, ставшее институциональной рамкой для дальнейшего выстраивания контактов, преимущественно в сфере подготовки кадров в Эфиопии, включая проведение встреч Сино-эфиопского комитета по науке и технологиям каждые 3-5 лет. Помимо этого, в 2012 г. эфиопская сторона и Российская академия наук заключили Соглашение о сотрудничестве в сфере науки и технологий, позволившее Совместной российско-эфиопской биологической экспедиции продолжить работу, начатую в 1987 г. В дальнейшем это соглашение получило развитие в виде принятого в 2023 г. решения об учреждении Совместного центра биологических исследований.

Ограничения и перспективы

В то же время, характеризуя научную сферу Эфиопии и, в частности, интенсивность и эффективность научной дипломатии страны, вполне закономерным представляется вывод, согласно которому Аддис-Абеба все еще далека от цели, декларированной министром науки и инноваций: назвать Эфиопию «региональным хабом в области инноваций» будет преждевременным как в силу невысокого уровня институциональной и материальной поддержки данного направления, так и ввиду не самого внушительного числа практических успехов. Подобное положение дел обуславливается целым рядом преимущественно политических и экономических факторов, включая: 1) Острые проблемы в сфере безопасности (в том числе, межэтнические столкновения, экстремизм и деятельность повстанческих группировок); 2) Хроническое недофинансирование; 3) Низкие показатели социального развития; 4) Слабость государственных институтов. Говоря предметно, в последние годы в Эфиопии наблюдаются значительные изменения во внутриэлитном балансе, что кратно увеличило количество и интенсивность вооруженных конфликтов. В результате политические акценты и колоссальные ресурсные затраты существенно ограничивают перспективы развития науки, включая совершенствование и использование таких инструментов, как научная дипломатия.

Выводы и рекомендации для российской стороны

Научная дипломатия Эфиопии на сегодняшний день все еще не входит в число приоритетных инструментов внешней политики и/или обеспечения развития. Будучи преимущественно ориентированной на привлечение экспертизы («дипломатия для науки»), научная дипломатия здесь не подкрепляется достаточными организационными и материальными ресурсами, равно как и соответствующими амбициями правительства. Вместе с тем даже в таком состоянии это направление сохраняет свою значимость как один из способов преодоления целого ряда наиболее насущных для эфиопского общества проблем, в том числе в сфере продовольственной безопасности, развития технологичных производств и создания квалифицированной кадровой базы. В этих условиях Российская Федерация со своей стороны способна обеспечить необходимый уровень вовлеченности и качества предоставляемой экспертизы. Так, с учетом климатических особенностей Эфиопии продолжение сотрудничества по линии Совместной биологической экспедиции будет способствовать дальнейшему изучению дикой природы страны. Отечественные специалисты и исследовательские центры также могут оказывать содействие эфиопским партнерам в продолжающемся освоении гидроресурсов Эфиопии — одного из потенциальных драйверов борьбы с бедностью. Наконец, как научные, так и коммерческие структуры России обладают колоссальным опытом в сфере сельского хозяйства, которое и в наши дни не только является одной из основ эфиопской экономики, но и призвано решить важнейшую для страны проблему нехватки продовольствия.
Если описанное выше сотрудничество с международными организациями подпадает исключительно под формулу «дипломатия для науки», то в случае двусторонних контактов с государственными акторами научная дипломатия неминуемо служит и соображениям внешнеполитического характера, пусть даже акцент в случае подавляющего большинства африканских стран и делается на привлечение экспертизы и знаний. Еще в 2011 г. правительства Эфиопии и КНР подписали Соглашение о сотрудничестве в сфере науки и технологий, ставшее институциональной рамкой для дальнейшего выстраивания контактов, преимущественно в сфере подготовки кадров в Эфиопии, включая проведение встреч Сино-эфиопского комитета по науке и технологиям каждые 3-5 лет. Помимо этого, в 2012 г. эфиопская сторона и Российская академия наук заключили Соглашение о сотрудничестве в сфере науки и технологий, позволившее Совместной российско-эфиопской биологической экспедиции продолжить работу, начатую в 1987 г. В дальнейшем это соглашение получило развитие в виде принятого в 2023 г. решения об учреждении Совместного центра биологических исследований.