БРИКС — блок в блоке

Накануне саммита «Группы двадцати» на его полях была проведена уже ставшая традиционной встреча стран БРИКС, по итогам которой было объявлено о ряде важных инициатив. В ходе брифинга было снова отмечено, что форум БРИКС является приоритетом российской внешней политики и что со времени, когда группа впервые собралась в 2006 году, взаимодействие этих стран показало свою эффективность.

Интересно, что, несмотря на общее доминирование «сирийского духа» на саммите «двадцатки» при отсутствии этого вопроса в повестке дня, на встрече стран БРИКС эта проблема не поднималась. Отсутствовала эта тема и в перечне обсуждаемых тем двусторонней встречи России и КНР. Создавалось впечатление, что лидеры «пятёрки» таким образом демонстрируют, что, в сущности, обсуждать тут нечего. Вернее, то, что проблема серьёзная — никто не отрицал, но одновременно было важно сделать дополнительный акцент на двух моментах: во-первых, на необходимости урегулирования сирийского кризиса исключительно политико-дипломатическими методами, а во-вторых, на безальтернативности СБ ООН как единственного форума, где этот вопрос может решаться легитимно.

Соответственно, в рамках пятисторонней встречи лишь «вскользь» было замечено, что «к числу факторов, способных негативно сказаться на глобальной экономической конъюнктуре» могут относиться в том числе «последствия эвентуального вмешательства извне в сирийские дела».

Впрочем, основной задачей предварительной встречи БРИКС стала финальная «сверка часов» перед саммитом «Группы двадцати». Лидеры клуба вновь подтвердили свою обеспокоенность, ранее озвученную на саммите БРИКС в Дурбане в марте 2013 года, относительно кредитно-денежной политики стран с развитой экономикой, в частности, заявления главы ФРС Бена Бернанке о перспективах «количественного смягчения» среди прочего вызвали ослабление национальных валют стран БРИКС (за исключением фиксированной китайской валюты, остальные валюты значительно ослабли, что в первую очередь сказалось на индийской рупии, подешевевшей на 19 % за последние три месяца). Поэтому страны БРИКС договорились о мерах взаимной поддержки.

При этом, если дальнейшее развитие соглашения по созданию резервного валютного пула объёмом в 100 миллиардов долларов США можно считать успехом, то несколько более спорны решения по созданию Банка развития БРИКС. По первому вопросу пять стран договорились о разбивке виртуального пула в долях 41 млрд долл. США (Китай), 18 млрд долл. США (Бразилия, Индия и Россия) и 5 млрд долл. США (ЮАР). Такое распределение в целом примерно соответствовало обещанным в прошлом году странами БРИКС средствам в дополнительный резерв МВФ (43 : 10 : 2).

А что касается Банка развития БРИКС, то, несмотря на оптимистичные заявления официальных лиц о согласовании всех принципиальных вопросов, отсутствие реальной информации, кроме общей суммы уставного капитала в 50 млрд долларов, позволяет сделать выводы об отдалённости перспективы создания данного института. Несмотря на утверждения о том, что структура, руководство и распределение по долям уже согласованы, данные о них отсутствуют, а в пресс-релизе по итогам данной встречи содержится аморфная формулировка о том, что «лидеры ожидают значимые результаты к следующему саммиту БРИКС».

Впрочем, отсутствие реального прогресса по этому вопросу не умаляет общей решимости пяти стран продолжать сотрудничество и коллективно выступать по целому ряду важных для них мировых проблем, в первую очередь, проблемы справедливого реформирования мировой валютно-финансовой экономической системы.

Панова Виктория Владимировна, к.и.н., МГИМО, НКИ БРИКС